Как бы сайт

Давно надо было тебе написать, давно.. Я расскажу тебе короткую историю длиною в жизнь. И она, как ты понимаешь, ещё не кончилась..
Ну, слушай:.. Жили-были два друга.. Да что темнить — жили-были ты да я.
И жила девочка. Красивая, ладная, стройная, впрочем, как все девочки её возраста. Глаза — утонуть. И многие тонули. Ты утонул из нас первым.
И так случилось,- ты уезжал. И, уезжая, дал мне наказ присматривать.. Это сейчас понимаешь, что в делах сердечных дружба только всё запутывает, никоим образом не сохраняя сердце холодным.. А тогда..
В общем, ты уехал. А я стал приглядывать.. Я и раньше-то засматривался на неё, втайне завидуя, но рядом с нею был ты,- мой друг. Первый Настоящий Друг. И, видимо — последний…
..И вечерние прогулки с Ней под звездным северным небом стали для меня настоящим мучением. Я влюбился, Друг мой, я влюбился.. Разве можно объяснить — как так вышло? Разве можно понять? Хотя.. ты же знаешь, КАК это — утонуть в ней..
Она смотрела на плывущий мигающей кометой самолет Москва-Токио, еле различимый среди созвездий, а я смотрел на Неё, тайком, скашивая глаза так, что сам становился похож на пассажира Москва-Токио.. на детскую ещё, чуть припухлую щеку, с нежным, детским пушком.. на распахнутые в ночное небо глаза, в которых отражалась вселенная, и я любил всю вселенную и завидовал отражению..
Я смотрел на очертания Её груди и, наверное, Она слышала, как взрывается моё сердце с каждым ударом где-то под горлом.. на губы, такие близкие, полуоткрытые, словно для поцелуя — и не решался поцеловать, потому, что незримо рядом был ты — мой Друг, положившийся на меня..

..Потом я ушел в армию. Далеко. За две границы. Она писала мне письма. Я зачитывал их до состояния ветхих манускриптов, а её фотографии всё-время воровали. Помнишь её фотографии тех лет? Мне даже сказал один сослуживец: — тебе-то за что такое чудо?.. А я и сейчас не понимаю — за что..
И, как ни странно — она меня дождалась. Странно, потому, что до армии у нас
ни-че-го не было, если вкладывать в это ни-че-го чисто физиологический процесс лишения девственности. Я даже не знал толком, прохладна, или горяча её кожа.. Ну, разве что,- на руках..

..А после армии..
После армии меня закрутило.. Я вернулся в немного другую страну немного другим.. Я научился говорить. Я научился НЕ говорить. Я научился врать и недоговаривать, что, в сущности, одно и то же.. Я много чему научился.. Но пока ещё не научился различать и ценить. Беречь и давать..
..Конечно, почти сразу поехал к ней, в Другой Город.. Она встретила.. как-то.. ну, как будто не ждала все эти два года.. так, словно бы удивилась..
Она писала курсовую, а я сидел подле.. я спал один на девичьих простынях и мне снились девичьи, ромашковые сны.. А рядом с ней крутились какие-то мальчики.. Какой-то Полтинкин.. Надо же, столько лет минуло, а фамилию помню.. Она часто говорила о нём. Как я ревновал! Почти смешно: и сейчас — тоже ))

..Потом она была в Нашем Городе. И даже ночевала у меня в комнате. И в какой-то момент с кровати напротив я, дрожа не от холода, перебежал к ней.. Не ревнуй — опять не было ни-че-го. Хотя, к тому времени я уже научился быть с женщиной.. Не любить,- этому учатся всю жизнь, кто способен и не обделён, а именно — быть…
Что-то удержало меня. Знаешь, сколько раз я спрашивал себя: что?.. Помню, соврал ей, глупо соврал что-то про сердце. Какое, к черту, сердце в 20 лет? Я и не знал, где оно находиться.. Сейчас — знаю.

Позже ещё раз Судьба подмигнула, смеясь: я проводил её в гостиницу, и тетка-этажерка пропустила меня, и даже, кажется, спросила что-то насчет постельного белья.. а я — ушёл… Она не гнала.. Я сидел у её кровати, целовал руки, вдыхал её запах и.. ушёл.. Дурак, скажешь? Может быть и так. А может быть, всё как раз наоборот… К чему ей было узнавать, какие черти резвятся в моём тихом омуте..

..А потом..
Нас развело, как мосты в навигацию.. Инициатором был я.. Я не верил, что так можно — жить в разных городах и быть вместе. А вокруг — жизнь, люди, а она молода, красива и жадна до жизни. (Полтинкин ещё этот..) ..И планета вертится вокруг меня и для меня…
Помнишь, какие мы были? Молодые, веселые, уверенные в себе покорители времени и пространств.. Помнишь, как мы с тобой за пару минут очаровали девчонку из ларька на окраине Третего Города, в пять часов утра? И она была готова бросить к чертям свой ларёк и бежать за нами на край света.. только мы туда ещё не собирались.. Это потом покажется, каждому по разному, что вот он — край.. И шагнуть за него — легко.. Только это уже нельзя исправить. Всё остальное — можно. Только — нужно ли?..

..И по сию пору я не знаю, как пахнет её кожа.
Но эта девочка всё ещё живет во мне, Друг мой..
Девочка, которой у меня никогда не было..
У каждого из нас она — своя.
И уже ни тебе, ни мне никогда не узнать — какая она на самом деле..

А знаешь, что.. ты напиши мне. Про всё, что хотел сказать, и не решился. Про то, что могло бы, но не случилось. Про жизнь. Пусть сумбурно, пусть не за раз — какая разница.. Выслушать и постараться понять — это, пожалуй, единственное, что у меня получается..
Истории наших жизней переплелись причудливо, то расходясь, то сближаясь и смешиваясь, словно краски под кистью ребенка.. Ведь Тот, Кто Рисует Жизнь — совсем ребенок, и ему невдомек, что каждый нарисованный им штрих — это рубец на чьём-то сердце.. или стон на брачном ложе.. или ненаписанное письмо.. или стих, рассказанный не тому..
Напиши мне. Ведь нет ничего глупее незаданных вопросов.
Напиши. Только отправляй сразу, тут же. Потому, что утро — вечера, Друг мой, мудренее.. И утром ты, сомневаясь и мешкая, уже не отправишь…
А глупее незаданных вопросов — только неотправленные письма.